Как всё начиналось. История Сочи и его первого градоначальника воссоздана по нескольким фактам

(В разных архивных документах я видел разные варианты написания имени нашего героя — Рейнгольд Гарбе, Роман Гарбе, Роман Иосифович Гарбе, Роман Иванович Гарбе).

После окончания Кавказской войны появлялись разные проекты заселения Черноморского побережья. В 1870 году Министерство уделов предложило к продаже от Туапсе-Гагры 60 тысяч десятин. Ценой 10 рублей за десятину, подлежащие уплате в 10 лет.

В Москве сформировались две компании желающих получить земли «Калеминская» и «Гаугеровская», названные так по фамилиям лиц, ставших во главе дела приобретения земель. «Калеминская» (24 доверителя) тут же послала комиссию для обследования, в которой советником по сельскому хозяйству был наш герой — агроном Р. И. Гарбе. Кроме него, в состав комиссии вошел специалист по юридической части — Колешин и по инженерной — Гомановский.

Следовали они верхом от Новороссийска и до Адлера (в августе 1871 года) в сопровождении окружного землемера Назаренко, дававшего им в пути необходимые пояснения.

Район от Новороссийска и почти до самого Вардане не понравился. Земля — глинистая, мергелистая, да еще частые северо-восточные бури.

В окрестностях Вардане работала межевая партия Рево; она производила съемку 8000 десятин имения великого князя Михаила Николаевича. На речке Буу экспедиция провела ночь в одной из палаток этой партии. Здесь их встретил молодой грузин, землемер Авельяни, гостеприимно устроивший им ночлег и любезно поделившийся с ними сведениями об их дальнейшем пути к посаду Даховскому (Сочи).

Рано утром они двинулись дальше. Дорога делалась всё труднее и труднее, зато, поднявшись на перевал между бассейнами рек Сочи и Дагомыса, путники были вознаграждены поразительными красотами окружавших их горных ландшафтов; берега моря и, наконец, величественной громадой отдаленной снежной цепи Гагринского хребта.

При дальнейшем следовании были осмотрены бассейны рек Сочи, Мацесты с Цаныком, Агуры, Хосты и Кудепсты, и затем следовал район заявок уже второй — Гаугеровской компании, и экспедиция возвратилась на пост Даховский.

Р. И. Гарбе здесь отделился от экспедиции и проследовал берегом еще до Бегерепсты, откуда вернулся морем на шхуне «Псезуапе».

Окончательные решения экспедиции были в пользу Якорного ущелья и бассейнов рек Дагомыса, Сочи, Мацесты и Хосты, в этом районе приобретено 16 000 десятин. Из путешествия до Редут-Кале Гарбе вынес уже менее отрадное впечатление. Малярия виднелась на каждом лице. Чем далее, тем хуже становились санитарные условия; болели не только люди, но и домашние животные, — это главным образом послужило причиной, что экспедиция остановилась на Сочинском районе, признав его лучшим как в отношении пригодности для высшей сельскохозяйственной культуры, так и в санитарном отношении.

На Даховском посту был открыт санитарный пункт для всего побережья; здесь находился госпиталь, а также интендантский склад, охраной коим служила сводная рота и нестроевая команда. Р. И. Гарбе посетил старшего врача госпиталя Сиверцова и нашел у него на излечении 700 человек нижних чинов, больных исключительно малярией и свезенных сюда с различных пунктов побережья.

Разобравшись в добытых материалах, экспедиция 19 октября выехала обратно в Москву — до Туапсе на фелюге и далее пароходом Русского Общества (в то время пароходы этого общества на пост Даховский не заходили).

На выбранном побережье были куплены самые выгодные участки для членов общества.

Тогда каждый владелец мог использовать его по своему усмотрению. Почти все тут же занялись спекуляцией, и собственно только один, а именно: главный подписчик Калеминской компании, фабрикант Н. Н. Мамонтов, действительно не жалел ни сил, ни денег, чтобы взяться за культурную работу. Земли он купил на берегу реки Сочи.

В то время здесь кроме госпиталя, интендантского склада и войск, ютилась еще небольшая горсть торговцев-маркитантов (самый известный из которых — Никита Анисимович Айвазов) и поселился попечитель со своей канцелярией и врачом. Это и было основное население будущего Сочи.

Весной 1872 года Р. И. Гарбе вернулся в Сочи, он стал представителем Мамонтова. Построил виллу «Вера» — был поставлен деревянный дом, вывезенный в срубленном виде из Херсона, и эту постройку можно считать первым основанием дачного Сочи.

На даче Мамонтова Р. И. Гарбе устроил метеостанцию. Самые первые наблюдения в Сочи производил Сиверцов в 1870 году при помощи приборов, установленных устье реки Сочи, а с 1875 года метеостанция была устроена на даче Мамонтова и наблюдения производил Гарбе, который в 1884 перенес все инструменты в свой дом около устья реки Сочи и там продолжал записи до 1896 года, то есть до начала наблюдения на Сочинской опытной станции.

Наблюдатель станции Даховский-Посад («Сочи») получил за свою работу диплом Всероссийской выставки 1896 года.

Летом 1874 года вышло положение об основании посада Даховского и застало его с гражданским населением в 15–16 семей, которые из своей среды должны были выделить двух доверенных лиц — депутатов, дабы «владеть и править» будущим курортом.

Состоялись выборы и депутатами были утверждены Никита Анисимович Айвазов (владелец небольшой торговой лавки) и Р. И. Гарбе, первый турецко- и второй прусско-подданный. Они оставались на своих постах бессменно до 1886 года, когда было обращено внимание, что, состоя в иностранном подданстве, они не могут занимать такой должности, почему на следующих выборах они и были заменены другими лицами.

Перед войной 1877 года жизнь посада Даховского временно закипела. Здесь был сосредоточен отряд из 1 и 2 линейных батальонов и 2 казачьих сотен, снятых с гор, Черноморского пехотного полка, 2 батальонов пластунов, кавказского казачьего полка и 3 горных орудий. Эти войска жили в палатках на площади, отведенной под торговые ряды, с начала 1877 года до апреля.

Семьи офицеров и некоторых обывателей посада были отправлены до Туапсе на фелюгах под охраной поручика Бибера и затем должны были следовать в Майкоп. Когда путешественники направились из устья р. Шахе в море, были замечены турецкие броненосцы, и они высадились на берег, скрылись в лесу, где и ночевали. Среди них находились родители, сестры и дети Р. И. Гарбе, оставшегося в посаде и поступившего волонтером в Даховский отряд.

Между Майкопом и станицей Белореченской на бивуак путников напали бродяги, но и здесь распорядительный Бибер, став лично во главе своего небольшого конвоя, живо их рассеял и на другой день доставил свой отряд по назначению здоровым и невредимым.

И вот 21 мая, с 8 часов утра, из-за Адлерского мыса показалась турецкая эскадра, состоящая из трех броненосцев. Медленно подвигались они, держа курс прямо на Даховский посад. Согласно заранее выработанной позиции, все заняли свои места. Штаб отряда расположился в развалинах блокгауза, что выше усадьбы Мамонтовой; ложементы, вырытые заблаговременно вдоль берега и против церкви в три яруса, заняты войсками. На обрыве у маяка их заняла стрелковая рота капитана Скрыльникова; от матросской казармы до реки Сочи залегли пластуны. Резервы располагались в лесу под горой. Конный казачий полк стал в долине Сочи.

Только в 11 часов подошли броненосцы и стали на рейде. Царила полнейшая тишина. Ничто не обнаруживало в посаде никакой жизни. Нельзя было подозревать на берегу присутствия человека. Турки не спеша двигались по палубам своих судов и готовились к бомбардировке. Р. И. Гарбе, состоявший при штабе князя Аргутинского-Долгорукова, говорил, что в бинокль он хорошо мог рассмотреть, что делалось на судах.

Вот грянул один выстрел и, не спеша, другой. И опять всё тихо. Еще заревела одна и другая пушки, и над посадом пронеслись гигантские снаряды.

Затем турки спустили со своих судов обыкновенные фелюги, так хорошо знакомые на побережье; спустили паровые катера, вооруженные каждый пушкой на носу; на фелюги уселся десант, и эта флотилия двинулась к берегу, имея впереди фелюги и сзади, в виде поддержки, катера.

На берегу было по-прежнему всё тихо, и, вероятно, турки окончательно были уверены, что безнаказанно займут берег, покинутый нашими войсками. Они подошли к самому пляжу и стали поворачивать кормой для спуска десанта, но в это время один из русских солдат высунулся из ложемента и дал этим сигнал к общей тревоге.

«Урус! Урус! Гяур!» — раздались на фелюгах крики, и они стали разворачиваться. Капитан Скрыльников, наблюдавший из-за закрытия и хорошо видевший, что происходит на берегу, скомандовал пальбу, и моментально весь берег огласился ружейной трескотней.

Некоторые фелюги были пробиты и дали крен, но в это время подоспели катера, и под прикрытием другой части катеров, открывшей по ложементам огонь картечью, взяли фелюги на буксир и увезли их в море.

Хотя после обнаружения наших войск турки и открыли сильнейшую канонаду, но вреда принесли немного: стреляли плохо! Из 100 выпущенных снарядов только несколько их упало в посаде, остальные перелетали и ложились по дороге к деревне Навагинке и Пластунской. Это были гранаты от 5 до 9 ½ пуда весом. Снаряжены они были также плохо, вследствие отказа ударной трубки многие из них не разрывались.

Одним снарядом пробило стену в церкви, образовав брешь 1 ½ аршина в диаметре; да одним снарядом взорвало на винограднике Мамонтовой кустов 20 винограда, и это всё, что совершила турецкая эскадра с 11 часов утра до 5 часов вечера, когда, подняв якоря, она ушла в море.

Р. И. Гарбе, посланный князем Аргутинским-Долгоруковым с приказанием во 2-ю роту кавказского линейного батальона, очутился в ложементах в момент прибытия на берег турецких фелюг. За это дело он был награжден серебряной медалью на георгиевской ленте с надписью «За храбрость».

Гарбе был основателем самого первого питомника редких иноземных растений в Сочи.

Вот свидетельство А. В. Верещагина: «Р. И. Гарбе говорит, что в Сочи флора не знает ни утомления, ни перерывов, она живет и в зимнюю пору. Левкои, розаны, Viola tricolor, Verbena и другие цветы г. Гарбе резал на букеты в первый день Рождества Христова…»

«...Питомник плодовых кустарников и фруктовых деревьев довольно обширен. Он разделен на несколько частей для удобнейшего распределения воспитываемых растений. Значительная часть питомника занята дичками местных яблонь, груш, слив и пр., которые выкопаны из леса в прошедшую зиму. Окулировкой дичков и вообще воспитанием облагороженных растений занимается сам г. Гарбе, и нужно отдать ему полную справедливость как человеку искренно преданному делу, за которое он взялся. Он главным образом рассчитывает на то, чтобы как можно более облагораживать местные дички, а не тратить напрасно деньги на выписку местовых деревцов. Результат трудов г. Гарбе вышел блестящий, так как питомник имеет уже возможность дать разных фруктовых деревцов для местовой посадки на пространстве не менее десяти десятин. Такую посадку предполагается начать в участке в долине реки Сочи, о котором я упоминал выше».

Р. И. Гарбе были посажены: хлопчатник, 76 сортов крыжовника, малины и смородины по 24 сорта. Гранаты, лимонные и апельсиновые деревья, миндаль, фисташки, арбузов и дынь более 80 сортов, цветы, декоративные кустарники.

Агроном И. Н. Клинген, посетивший Сочи, к этому списку добавляет гардению, магнолию крупноцветковую, юкку, гортензию, бамбуки, эвкалипты, лагерстремию. Трижды, по свидетельству Клингена, Гарбе сажал и чай, но, правда, неудачно.

В 1872 году Р. И. Гарбе продал свой хутор «Ареда» площадью в 75 десятин А. И. Костарёву за 16 000 рублей. Первые посадки чернослива сделаны в имении Костарёвых Гарбе!

Гарбе заложил парк Н. Н. Мамонтову и В. А. Хлудову, при этом Хлудову отошли в 1883 году и земли Гарбе, уже засаженные садом и виноградником, причем в дальнейшем Гарбе оказывал помощь Хлудову в садоводстве и виноградарстве.

В конце 80-х Гарбе был управляющим имением великого князя Михаила Николаевича «Вардане».

Весной 1894 года Р. И. Гарбе становится первым заведующим Сочинской опытной садовой и сельскохозяйственной станцией. Главный по размеру посев состоял из кукурузы, затем было высеяно сорго, джугара, клещевина, джут, табак, индигоноска, суходольный рис, кендырь, шведский клевер, люцерна и эспарцет, несколько сортов овса, ячменя и пшеницы.

В 1895 году станция обзаводилась коллекциями растений. Основанием послужили коллекции растений, присланные Санкт-Петербургским ботаническим садом, а также приобретенные из садовых заведений. Коллекция сортов виноградных лоз получена была из удельного кахетинского имения. Коллекция фруктовых деревьев станции содержала 49 сортов яблонь, 47 сортов груш, 8 сортов абрикосов, 4 сорта айвы, 29 сортов слив, 15 сортов вишни и 20 сортов черешни, 6 сортов гуявы и 3 сорта японской хурмы, присланные Санкт-Петербургским ботаническим садом. Коллекция древесных и кустарных пород, декоративного характера, содержала около 70 видов растений, не считая разновидностей; так эвкалипт имелся в числе 17 разновидностей, акация — 14, бамбук — 8, пальм — 20, роз около 15 сортов. Хвойные породы представлены в числе 75.

Из опытной станции при Р. И. Гарбе было отпущено очень много разного рода дорогих растений, которые стали украшением Сочи. «Сочинский листок» писал: «Все насаждения, которые мы видим около почты в Сочи, около Костарева, около Толоконникова, на немецком кладбище (теперь Вертодром. — Прим. ред.), на Вардане, на подъеме к церкви и других местах, — всё это дело рук г. Гарбе».

В Адлере Р. И. Гарбе купил имение у Лосева на левом берегу Мзымты, где разбил промышленные питомники для развития нашего края.

Наступил 1905 год. В Сочи происходили революционные события. На несколько дней даже установилась «Сочинская республика». В эти дни был убит сменивший Гарбе на должности заведующего опытной станцией Андрей Артемьевич Ляховецкий.

Именно злосчастный 1905 год заставляет Гарбе отказаться от адлерского имения, и он продал его генералу Д. В. Драчевскому за небольшую цену — около 12 000 рублей, почему оно и названо «Случайное».

В 1914 году Р. И. Гарбе жил в Риге, причем жил очень скромно. Это последние данные, которые мне известны об этом совершенно забытом сочинцами скромном труженике.

Мне удалось связаться с потомками Гарбе, живущими в России, но никаких сведений у них и тем более фотографий — нет.