12 типов сочинцев: кто они и почему без них город не тот

Классика курортного жанра в Сочи — турист, который сгорел в первый же день, но не перестал наслаждаться морем-солнцем-пляжем. Узнать его просто: белая рубашка с капюшоном, под ней просвечивает уже розовая спина и плечи, шорты по колено, пиво в руке и лицо, которое словно кричит: «Я полежал 20 минут, честно! В полдень…»

Бздых имеет орден за выслугу на лежаке и обязательно немного хромает, но продолжает торжественно идти вдоль моря. При этом он искренне не понимает, почему у него болит всё, включая уши.

Легенда парковки у аэропорта. Его миссия — не просто подвезти, а схватить за локоть раньше конкурента. Узнать сочинского таксиста можно по настойчивому возгласу: «Куда едешь, красавица?» — и вечной обиде, если ты, не дай бог, заказал такси через приложение. В разговоре с ним обязательно мелькнет что-то про дороговизну бензина, а маршрут будет странно длинным.

Иногда таксист — это коренной сочинец, но чаще — такой же понаех, который здесь немного освоился.

Они не просто понаехи, а уже почти местные. Сравнивают всё с 2012 годом, знают, где раньше был пустырь, а теперь построили ЖК «Лазурная грусть».

Мерзнут при +15, смеются над понаехами и наивными новенькими, а еще с тоской вспоминают времена, когда можно было доехать от Мамайки до Хосты за 20 минут. Терпеть не могут свежих понаехов, считают их виноватыми в пробках, очередях и росте цен вообще на всё.

Их видно по глазам: сияют, как окна новых ЖК на солнце. Для них каждый день в Сочи как медовый месяц. Понаехи новой волны делают фото на фоне пальм, в соцсетях — 200 сторис с видом на море и надписью «жизнь удалась», утренний марафон по кофейням. Их глаза горят, душа поет.

Понаехи новой волны пока не узнали, что что детский сад нужно бронировать за три года до рождения ребенка, школа на районе переполнена, педиатр в отпуске, а к терапевту — только через «Госуслуги». Но пока держатся — вдруг всё образуется.

Легенда пляжей. С ящиком через плечо и вечным криком «Гарячая ку-у-у-куруза-а-а!» идет в полдень по раскаленной гальке, как танк. Боевая единица курортного фронта, оглашает пляж так, что слышно даже в Анапе и Туапсе.

Ее не берет жара, дождь и санитарные рейды. Чаще всего продавщица кукурузы — женщина неопределенного возраста, с приставшим навеки загаром. Ходит быстро, сдачи никогда нет, но кукуруза всегда — как надо.

Брат продавщицы кукурузы, но ассортимент шире. В ящике — чебуреки, вино в пластиковых бутылках без маркировки, рыба в полиэтилене, а еще фрукты и ягоды. А сам ящик выглядит, как бездонный.

Голос у пляжного торговца такой же мощный, как у кукурузницы, только с хрипотцой. Возраст — неизвестен, будто бы он существовал на пляже с момента сотворения мира. Пляжные торговцы умеют ходить по песку часами, не проливая ни капли пота.

Женщина у телеги с фруктами на углу. Без кассы, без ценников, но с сигаретой в зубах и фразой: «Тебе, зайчик, помидорчиков всего за сотню». Стоят там, где стоять нельзя, и будут стоять, пока их не снесет очередной рейд, а после проверки появляются как ни в чем не бывало снова.

Торговцы фруктами полные, загорелые, с прокуренным голосом и в облаке сигаретного дыма. Помидоры у них «как для себя», черешня — «только сегодня». Лайфхак: если улыбаешься и берешь без торга, могут дать недозрелый персик в подарок. Но будешь дерзить, то есть торговаться — обсчитают и даже не моргнут.

Они приехали не жить в Сочи, а пилить сторис. Каждый закат — повод для поста, каждое утро начинается с латте и ноутбуком на фоне моря. Они вечно что-то «создают» и «монтируют» и постоянно на бегу, но никогда не успевают.

Их жизнь — череда кафе, йоги и съемок на айфончик. Местные их не любят, потому что блогер — это человек, который мешает ходить по улицам и набережной, снимая сам себя.

Похожие на блогеров, но чуть менее фотогеничные. Сидят с ноутом в кофейнях и делают вид, что работают, хотя на самом деле читают чаты и мониторят «Тинькофф Инвестиции». У них обычно квартира с хорошим ремонтом и балконом, где можно медитировать.

Отвечают на вопрос «чем занимаешься?» словами: «Айти». На этом разговор, как правило, заканчивается.

Гламурный спецназ Сочи. Если дама в стразах идет по рынку — ее видно и слышно издалека. На ней может быть черный бархат и переливающийся всеми цветами радуги брошь-павлин на груди, туфли с меховой опушкой, кольца почти на каждом пальце и губы, щедро накрашенные темно-красной помадой.

Дамы в стразах часто любят приговаривать: «Ну это ж Versace, дорогая!» Часто это армянки, которые одеваются в бутиках своих же родственников и считают, что быть скромной — это оскорбление для Сочи.

Гладко выбрит и сияет, как асфальт на курортном проспекте в знойный полдень. Ходит по пляжам в дорогущем, с иголочки костюме по последней моде, с планшетом в руках и лицом, будто вот-вот произойдет нечто важное.

Сочинский чиновник следит, чтобы на пляже не было мазута, бутылок и стихийных палаток. На вид — деловой, на деле — делает круг по набережной и быстренько уезжает в кондиционированный кабинет.

Настоящий супермен и главный герой сочинской зимы. Когда город превращается в каток, он выходит с ведром и горстью песка — без машины, без спецтехники, но с боевым настроем.

Его отправляют на передовую сочинских улиц, когда все уже сдались в неравной борьбе с гололедом. И он идет. Посыпает улицы. Молчит. Потому что знает: никто, кроме него, в Сочи со льдом на тротуарах не справится.